Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В итоге он решил пройтись, прогуляться. Нужно было все-таки заглянуть в киносеть, отметиться и показать знания, полученные из проштудированных инструкций, методичек, технических описаний.
Уже по пути он решил заглянуть к «Савоське».
«А почему бы и нет? Заодно и пообедаю в столовой».
Он заглянул в столовую, потом прошелся по улице туда-сюда и, наконец, увидел того мальца, который как-то приносил им обед в пакгауз.
— Привет! Слушай, а как бы мне Севостьяна Игнатьича увидеть? Он на месте сейчас?
Пацан подтвердил, что да, завхоз в пакгаузе. Через некоторое время знакомец Ивана подошел к воротам, увидев его, махнул рукой, мол, ступай за мной. И одет, как и прежде — чисто, но скромно. А ведь деньги есть у него, не может не быть. И живет в бараке. Шифруется, как шпион!
— Севостьян Игнатьич! Может пообедаем заодно?
Тот подумал и кивнув, направился в столовую. Сели, как и в прошлый раз, в углу. Сначала помолчали, насыщаясь, а когда одна из столовских женщин принесла им чай, «Савоська», чуть усмехнувшись, заговорил:
— Я тут про тебя слышал — ты этим… поэтом заделался. Песни говорят пишешь, да и поешь? Как обустроился-то? Считай месяц, как ни больше, глазу не кажешь.
Иван довольно обстоятельно поведал, что песни — не только его заслуга, и обустроился он — неплохо. И что занят был — не продохнуть!
— Ну-ну…
Иван спросил, как идут дела в швейной мастерской.
— Ну что сказать… Есть у них заказы на этот костюм, есть! Только вот пока дело идет ни шатко, ни валко. Спрашивать пока с них нечего. Может попозже, ближе к зиме, за осень то есть, что и проявится.
Иван решил для себя давно, что связей с «Савоськой» терять не стоит — многих он знает, этот барыга, многих! И вдруг что и самому Косову понадобится? Да и язык за зубами «Савоська» держать умеет, иначе бы с ним такие как Шрам — дела бы не имели.
— Ну, ладно… Пойду я. Мне сейчас в киносеть нужно. Я ведь, Севостьян Игнатьевич, еще и на киномеханика учусь. Буду фильмы в клубе крутить, все какой заработок.
— Ну… может и правильно… Да! Вот еще что хотел сказать… Тут, слышал я, дружки твои бывшие, Чибис… говорят люди — спрашивали они о тебе.
Настроение Ивана как-то резко упало. Мля! Расслабился! Он уже и думать забыл о существовании Хлопа с кодлой.
— И что же — искали сильно? — вот ради такой информации и стоило уже поддерживать связь с барыгой.
— Так я и не сказал, что искали… Говорю же — спрашивали… Не сильно, видать, ты им и нужен. Другие дела, поди, есть. Но — интересовались, может кто видел — куда делся. Так-то слух среди людей прошел, что ты долю в общак отсчитал, свое получил, да в сторону отошел. Но… ты же лучше корешей своих знаешь. Так ведь? Хлоп — он же дурной, да и жадный, к тому же. Как еще не на нарах — удивляюсь я! Видно — фартовый! Ну — это до поры, до времени! С такими делами, как у них, с этих копченым… ага… с Цыганом. Им долго на воле не гулять. Или вообще — прикопают где-ни-то. Больно много брать на себя стали. Людей не уважают, дела опять же — грубо ведут, грязно… Ну да Бог им судья! Ведь сколько веревочке не вейся — а конец-то все же будет!
— Спасибо, Севостьян Игнатьевич, за информацию! Учту!
Тот закхекал, заклекотал, ухмыляясь:
— Учти, учти. Ты бы по городу с оглядкой ходил. Дружки-то твои… они же не вспомнят былое-доброе. Они тебе предъявят! Ты бы… дал им часть какую, да разошелся с ними вчистую.
— Я… я подумаю. Еще раз — спасибо!
Идя в киносеть, Иван материл себя!
«Девочки, песенки… Расслабился, придурок! Вот же с-с-у-у-ки где! Что им не сидится на жопе ровно, этому Хлопу с Цыганом?! Да не бабок им надо! Это же — понятно. Им нужно что бы пример был — без их ведома никому из гоп-компании выйти нельзя. Если бы он сразу кинул им кость… ну — половину там… они, конечно, покуражились бы, но вид сделав, отпустили бы… точно! А сейчас… Сейчас — по-всякому может быть! Могут и «подколоть», чтобы неповадно было! Или отлупить до полусмерти! Хрен знает, что на уме у этих отморозков! И прятаться… а сколько прятаться? Полгода? Год? Ждать, пока их посадят, или шлепнут при задержании? Хлоп и раньше был больной на голову. А сейчас, по словам «Савоськи» — вообще с глузду съехал. Если «люди» им не довольны — это о многом говорит! Там… в «людях» — институток нет, и, если уж они недовольны делами Хлопа! М-да…».
По-быстрому отбыв номер в киносети, пообщавшись с наставниками, показав знания, он побыстрее вернулся домой. Посидел, успокоился, подумал.
«Город все же не маленький. И если до сих пор он как-то «проскакивал» мимо «знакомцев», то может и дальше такое прокатит? Но все же… нужно подготовиться к возможной встрече».
Он достал финку, осмотрел, заново заточил, до состояния бритвы. Потом осмотрел сбрую, и решил переделать ее.
«Сейчас уже не лето. Ловчее будет ее на руку переделать. Так и доставать удобнее, не надо наклоняться, да штанину приподнимать. А в его «горке» и берцах — штанину поднимать и вовсе — непросто!».
Покалякал, помудрил, да и соорудил, что-то более или менее удобное. На горке рукав утягивается на пуговицу. Расстегнуть его — дело куда как быстрее, чем раньше — с ноги доставать. Потренировался, потом помахал ножиком. В прошлом, в бытность его еще ментом, им приходилось периодически бывать на занятиях по специальной физической подготовке. В основном, это было — самбо, но бывало, что кто-то из знающих мужиков, кто проходил «срочку» в разных «интересных» частях, что-то да показывал с ножом. Так — чтобы хоть знали, как оно бывает. Только вот помнил он, что один такой человек говорил им:
«Ребята! Если у Вас нет пистолета, то лучшим приемом от ножа будет — убежать! В крайнем случае — хватайте палку, камень… да что угодно! Может и повезет!».
И тогда, а сейчас — тем более, Иван рукопашником не был. Поэтому надо надеяться не
